Церковный вестник


№ 1-2 (278-279) январь 2004 / Святость

Сельский батюшка

Не всегда церковное предание и исторические документы могут раскрыть образ пастыря или мирянина, пострадавшего или убитого в годы гонений. Но есть и редкие исключения. К ним относится жизнеописание преподобномученика Никона, сельского священника и миссионера. При составлении его жизнеописания были использованы материалы Государственного архива РФ и Центрального архива ФСБ РФ.

Память преподобномученика Никона совершается в день его смерти — 27 ноября (10 декабря), а также в день празднования Собора новомучеников и исповедников Российских — 25 января (7 февраля), если этот день совпадает с воскресным днем, или же в ближайшее воскресенье после 25 января (7 февраля).

Преподобномученик Никон (в миру — Георгий Николаевич Беляев) родился 15 августа 1886 года в селе Савельево Серпуховского уезда Московской губернии в семье священника Николая Николаевича Беляева. В 1902 году Георгий окончил Коломенское духовное училище, в 1908 году — Московскую духовную семинарию и был назначен учителем в школу в селе Чашниково Московского уезда.

При школе был интернат, где дети жили во время обучения, и Георгий Николаевич со временем стал для них не только учителем, передающим знания, но и мудрым воспитателем, и любящим отцом. За несколько лет он настолько с ними сроднился, что, живя среди них как в большой семье, уже не помышлял о своей. Воспитывая детей, он заботился о просвещении и воспитании и их родителей. В селе им было создано Троице-Алексеевское братство трезвости и при нем миссионерский кружок. Желая получить для кружка полезные книги и брошюры, Георгий Николаевич обратился к архиепископу Никону (Рождественскому), который занимался в то время миссионерской и издательской деятельностью и с которым Георгий Николаевич находился в давних и близких отношениях. Выслав книги и брошюры, владыка в феврале 1917 года писал Георгию Николаевичу: «Радуюсь, что открывается ваш кружок миссионерский. Помоги вам Бог. Если бы мое здоровье позволяло, сам бы поехал на его открытие. Приветствую его от души. Пишите: какие будут нужны пособия и листки. Нельзя дольше дремать. Волки бродят кругом... И пастыри, и подпаски — все должны стоять на стороже».

В марте 1918 года Георгий Николаевич был рукоположен в священника, но до августа одновременно оставался и учителем в школе. В это время тяжело заболел его отец, служивший в Троицкой церкви в селе Протопопово Коломенского уезда, и туда священником был назначен отец Георгий.

Архиепископ Никон, узнав о болезни священника Николая Беляева, писал 20 ноября 1918 года его сыну: «Дорогой отец Георгий, благослови Вас Господи. Господь судил послужить Вам болящему родителю, свято исполните сей священный долг Ваш... Время страшное: видны знамения антихристовы... Молим Господа, чтобы Он еще и еще потерпел грехам нашим и еще раз отвернул бы этого сына погибели, но слышно его гнусное дыхание и не видно со стороны верующих ему должного отпора. Творится что-то невероятное. Православных на бумаге набирается до 80—90 миллионов в России, их отец и Первоиерарх арестован, — и где же они? А ведь сказано в Писании: поражу Пастыря, и разыдутся овцы.

Но это — только внешние показатели великой скорби церковной. Предсказанное Апостолом Павлом отступление (2 Сол. 2, 3—4) совершается воочию... Вспомните скорбное слово Спасителя, когда придет Он, Сын Человеческий, едва ли обрящет веру на земле, до того она оскудеет!

Но довольно! И то думаю: не прочитали бы эти строки антихристовы слуги, богоотступники, их так много развелось на Руси. Лучше жгите те письма, чтобы не нажить Вам беды и не быть, как говорится, бестолковым мучеником. Мое сердце стало очень плохо. Силы упали. Особенно грозят “перебои”. Видимо недалеко и конец. Все думаю освятиться елеем. Причащаюсь часто, но уже в келье. За все слава Богу!

А Вы, посвятив себя Единому Богу, отдайтесь всецело Ему на служение. Свободные от семьи, Вы сугубо должны это сделать. А служите Ему там, где Он укажет Сам. Повторяю, что лично говорил Вам: молитесь: скажи мне Господи, путь воньже пойду.

От болящего Архиерея болящему иерею Николаю — Божие благословение — и Вам, его чаду возлюбленному».

Став священником, отец Георгий принял решение не брать вознаграждений за исполнение треб, но пользоваться лишь тем, что прихожане подадут сами, по своей милости и вразумлению Божию. Но в приходе кроме священника были псаломщик и сторож, и в августе 1919 года по его инициативе был устроен сбор продуктов на их содержание. Когда продукты были уже собраны и отвезены старосте, туда явились представители власти, все было реквизировано, а отец Георгий арестован и отправлен в Коломенскую тюрьму. Через три дня ему объявили, что он осужден на две недели принудительных работ.

Вернувшись в село, он еще активнее приступил к исполнению своих священнических обязанностей, так как явственно ощущал, что время коротко. Отец Георгий ежедневно неустанно проповедовал в храме, каждое воскресенье вечером устраивал беседы на религиозные темы, собирал детей для уроков по Закону Божию.

Перед праздником Рождества Христова были собраны кое-какие продукты на содержание Коломенского епископа и для бедствующих прихожан. Поскольку собрано было немного, то все было роздано только неимущим прихожанам. Волостной исполком, узнав об этом, запросил священника, на каком основании и для каких целей он собирал продукты. На это отец Георгий ответил, что волостной исполком не имеет права требовать отчета в этом отношении и даже проявлять интерес, так как такой поступок исполкома есть вмешательство во внутренние дела церкви.

Один из местных осведомителей писал в своем отчете: «Дела, проделываемые попом, делаются так секретно, что пока никак не удается мне проникнуть в его кружок, так как чужих людей они остерегаются, а своих хорошо знают».

В январе 1921 года в чекистском рапорте сообщалось по начальству: «Политическое состояние волости удовлетворительно. Сообщаю третий раз, что священник села Протопопово ведет агитацию против советской власти, устраивает разные беседы, преподает Закон Божий. Прошу принять меры...»

После Пасхи 1921 года отца Георгия пригласили в деревни прихода, чтобы он и там отслужил Пасхальный молебен. В деревне Сычеве в часовню, где служился молебен, из любопытства пришли и старообрядцы. После молебна священник обратился ко всем: «Христос воскресе!» Но «Воистину воскресе!» ответили ему только прихожане.

Тогда отец Георгий обратился ко всем собравшимся с горячей проповедью: «Не все ли равно, сказать два раза “аллилуйя” или три раза, не все ли равно, помолиться тремя пальцами или двумя? Перед нами стоит общий наш враг — и этот враг неверие. Враг этот очень сильный и опасный, с которым мы с вами должны бороться. Борьба эта зависит от каждого из вас. Ни в одной стране, ни в одном государстве нет таких порядков, как у нас теперь на Руси святой. Кучка людей ведет за собой массу, как стадо баранов. Народ наш темный, необразованный, послушают какого-либо оратора, похлопают ему в ладоши. Выступает другой оратор, потом третий, говорят совсем другое, а люди хлопают и им. Теперь масса людей, детей, оторванных от отцов и матерей, воспитываются по усмотрению неверующих. Люди эти становятся развратниками и хулиганами, и их у нас много теперь. Я бываю в Коломне, бываю и в Москве, некоторые дети бросаются ко мне, просят благословения, целуют крест, а другие проходят мимо с насмешками, насмехаются, как и взрослые. Это стало корнем зла, великого зла, с которым мы с вами должны бороться, как с нашим общим врагом... Сегодня наш общий праздник воскресения Христова, который мы с вами празднуем в великоторжественном веселии, а потому и говорю я вам: “Христос воскресе!”» И на этот раз все вместе согласно ответили: «Воистину воскресе!»

4 ноября 1921 года в доме священника был произведен обыск, он был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве.

На допросах в ГПУ отец Георгий, выслушав вопросы следователя, сказал: «Я всецело отдался церковной деятельности. Смотрю на личную и общественную жизнь с христианской точки зрения... Считаю долгом своей совести подчиняться существующей власти. Царская власть упала, как дерево, у которого подгнили корни. Священник сегодня не полноправный гражданин, в правах мы урезаны. Меня, так настроенного, это нисколько не печалит, потому что я хотел бы отдать себя всецело церковной деятельности. Я живу в приходе, исполняя священнические обязанности, если приходится исполнять какие-либо гражданские обязанности, то таковые я также выполняю, сознавая необходимость и полезность государства... Что касается бесед с прихожанами, то таковые происходят в храме во время богослужений. Начиная с середины осени до Пасхи, беседы бывают на дому и в церковной сторожке... Говорил проповеди, раскрывая положительную сторону христианского вероучения, говорил против неверия, касаясь лишь мировоззрений и стараясь лишь о том, чтобы вложить в душу слушателей христианский взгляд на природу человека, на его назначение в жизни».

7 февраля 1922 года отец Георгий был приговорен к ссылке в Архангельскую область, которая продлилась три года.

Когда в 1925 году отец Георгий вернулся на родину, епископ Коломенский Феодосий (Ганецкий) ради укрепления духовной жизни Старо-Голутвина монастыря предложил ему принять монашеский постриг и возглавить монашеское братство, на что отец Георгий дал свое согласие. В августе 1925 года епископ Феодосий постриг его в монашество с именем Никон, возвел в сан архимандрита и поставил наместником монастыря.

В 1929 году начались очередные гонения на Русскую Православную Церковь, и Старо-Голутвин монастырь, в числе многих других, был закрыт. Архимандрита Никона арестовали, обвинив его в антисоветской агитации при произнесении проповедей. 26 июля 1929 года он был приговорен к трем годам заключения в Соловецком концлагере. В 1932 году Особое Совещание при Коллегии ОГПУ уже без рассмотрения дела приговорило архимандрита Никона к трем годам ссылки в Северный край, направив его туда с тюремным этапом.

Вернувшись из ссылки, отец Никон был назначен в храм Трех Святителей в село Белоомут Луховицкого района Московской области, но вскоре переведен во Власьевскую церковь в Волоколамске. В 1937 году секретарь Волоколамского горсовета подал в НКВД следующую характеристику деятельности священника: «В городе проводит оживленную работу среди церковников, устраивая всякого рода собрания граждан и мобилизуя их на религиозную пропаганду...»

27 ноября 1937 года архимандрит Никон был вновь арестован и заключен в тюрьму в Волоколамске. Были вызваны свидетели, и один из них, сосед отца Никона,  показал: «Его дом систематически посещают служители культа из сельской местности, в его квартире проходят тайные контрреволюционные сборища, но что на них обсуждают, мне не известно... Летом 1937 года священник возвращался домой после совершения в церкви всенощной с группой лиц, ночью я никого из них не узнал. Беляев около своего дома говорил: “У советской власти правды ни в чем нет, и не будет, вот меня судили три раза ни за что. Также будет и с новой конституцией, останется она на бумаге, а в жизни будут проводиться такие же репрессии, как и раньше...”».

На допросе следователь сказал:

— Вы арестованы как активный организатор контрреволюционной группы, в которую входили служители культа... совместно с ними проводили контрреволюционную антисоветскую деятельность, направленную на срыв мероприятий советской власти. Следствие от вас требует правдивых показаний по этому вопросу.

— Я в контрреволюционной организации не состою и контрреволюционной антисоветской деятельностью никогда не занимался, — ответил отец Никон.

— По вашему делу допрошен ряд свидетелей, которые в категорической форме показывают о вашей контрреволюционной деятельности, проводимой вами среди окружающих вас лиц. Следствие настаивает на даче соответствующих показаний по этому вопросу.

— Я еще раз заявляю, что ни в какой контрреволюционной организации я не состоял и контрреволюционной антисоветской деятельностью не занимался...

На этом допросы были окончены. 5 декабря 1937 года тройка НКВД приговорила отца Никона к расстрелу. Архимандрит Никон (Беляев) был расстрелян 10 декабря 1937 года и погребен в общей безвестной могиле на полигоне Бутово под Москвой.

 



© «Церковный Вестник»

Яндекс.Метрика
http://